Лазерный компакт-диск можно использовать вместо подкладки под бокал с пивом, но это еще не значит, что любая вещь, как и любое дело не может быть исполнено правильно. У аввы Дорофея, известного византийского аскетического писателя VII века есть труды, в которых он, в соответствии с Писанием выделял три типа отношения человека к Богу:
а) раб, подчиняющийся Ему из-за страха наказания;
б) наемник, работающий за плату;
в) сын, которым руководит любовь к Отцу.
Только третий уровень соответствует совершенству. И действительно, по словам св. апостола Иоанна Богослова: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви» (1 Ин. 4, 18).
Если христианство и не отвергает «рабов» и «наемников», всех этих простых людей, которые идут в церковь со своими «страхами», над которыми смеются дети, то только потому, что рассматривает их устроение как ПУТЬ к любви. Они еще не правильно все понимают, и живут неправильно, НО ХОТЯТ. А вы?.. Смейтесь, пока смеется. Пока не надоест.
Устал я оценивать мир, определять положение в нем сообразно комфорту, душевному да и вообще. Неинтересно. Бога обсуждать тоже не интересно. Я имею в виду, что делают многие молодые люди сегодня? — они, к примеру, видят «бабушек, идущих в церковь замаливать грехи и ставить свечки» и делают вывод о Боге! А я не хочу делать выводы, быть молодым или старым, занимать положение.
Путь к Богу. Это выражается даже проще: иметь Путь. Путь, и точка. Если ты куда-то идешь, учишься, разбираешься, терзаешься — значит, твоя душа жива. Значит, она ИЩЕТ. Непременно, Бога. А как иначе, именно Бога!
Глупцы. Куда идет Слепой? Куда он может идти? Любой так называемый «путь», это лживая тропинка, и как ни виляй по ней — найдешь в конце единственное пристанище, смерть.
Ветром сдувает красные охотничьи флажки новоявленных «искателей». А по обочинам дорог — могилы, могилы, могилы. А еще эти тонны — никчемные бумажки, рассказывающие о том, как НАДО искать Бога. Нет свидетельств, что Бог был найден. Несвободно дышит там, на страницах этих душеспасительных поучений.
Как говорил один отец, можно быть профессором богословия, но отвергать присутствие Бога в своей жизни. Можно и по-другому. Можно нигде не быть, и не отвергать. Не читать и не сомневаться. Но что поделаешь с этими искателями, утешающими себя иллюзиями. Приятно верить — верить в осуществление лживой аксиомы «Кто ищет, тот всегда найдет». Лживой, ибо искать и найти можно только свой размер ботинок в магазине. Вещь можно найти. А жизнь, данная Богом, никогда и не играла с нами в прятки. Бог всегда был рядом и тихо, жалостливо смотрел, как прячемся мы.
Тихо поет в тишине одна светлая душа: «Я поверил от рожденья в Богородицын покров…». Кто смеет сказать сегодня вслед за Сережей Есениным о том, что ему не нужно искать Бога, потому что он с детства держит его за ручку? Поколение отвергающих отца и мать, поколение презирающих, кого вы смеете искать?
Прежде всего, если мы хотим говорить о вере, то надо говорить о пункте «в», его брать за основу. И фундаментальная наука, и христианская аскетика не считают желания, мотивированные страхом и удовольствием основными, подлинными, чего достоит Человек. Однако окружающая жизнь сплошь и рядом показывает, что, люди слабы и выбирают между гедонизмом, проще — удовольствиями (молодежь) и страхами за будущее, проецированными на ту самую молодежь (старики).
И никто не хочет осознать себя вне времени короткой человеческой жизни. Никто не хочет просто поднять голову и взглянуть на небо.
Там, вне времени, плачет ребенок. Он уже убежал, спрятался от мамы за ближайшим кустом. Он уже построил себе домик из старых дощечек, книжек, картинок, сваленных в темном углу. Он уже выкопал норку в песке и положил туда свой секрет. Эти дары была спрятаны не от кого-либо — от его самого.
Подними голову, присмотрись к нему, и ты увидишь, что это ребенок — ты. Там, где обрываются крыши мегаполиса и отблески неоновых огней, светятся, едва мерцая, огоньки твоих глаз. Сирота. Один в этом огромном мире.
Не надо мне числа: я был, и есмь, и буду,
Жизнь - чудо из чудес, и на колени чуду
Один, как сирота, я сам себя кладу,
Один, среди зеркал - в ограде отражений
Морей и городов, лучащихся в чаду.
И мать в слезах берет ребенка на колени*.
*Стихи Арсения Тарковского
